За девять месяцев в тюрьме времени было тьма. Серые стены, решетки на окнах, делать нечего, сиди на нарах, и думай… Прокручивай в голове тот злополучный мартовский день. Днем и ночью перед глазами стоял Максим. Мужчина, которого она так сильно любила, что готова была простить ему все. И которого убила, своими руками, крохотным ножом для сыра, ударом прямо в сердце. Как оказалось, рано или поздно, всему наступает предел.

От любви до смерти…

— Как часто муж вас бил? — спрашивали в суде Галину Каторову. — Вы помните, когда это случилось первый раз?..

Помнит ли она? Да разве это можно забыть. Уже куплено белое платье и белые туфельки. Заказан ресторан, приглашены гости. За день до свадьбы мужчины — на мальчишник, девушки — на девичник. Традиция. Поздно вечером невеста с подружками решили навестить кавалеров, пойти посмотреть, как веселится жених. Пришли, а там дым трубой, жених лыка не вяжет, и как завтра в ЗАГС пойдет — понятно не очень.

— Что же ты, Максим? Не пей больше, хватит уже, — Галя пыталась отодвинуть очередную рюмку от рук любимого.

— Что-о-о-о? Рот закрой, тварь!

Это был первый раз, когда она поняла — ее ненаглядный может очень легко превратиться в озверевшее животное. И тогда его не унять, не удержать.

Он выволок ее на улицу и начал бить. Сначала кулаками, потом повалил на землю и начал пинать ногами…Благо, на дикие крики невесты выскочили из ресторана гости и оттащили невменяемого жениха. Свадьбу отменили. Они расстались. Родные надеялись — навсегда, но оказалось — на время.

— Ты с ума сошла, Галя, ты просто сошла с ума, — развели руками близкие люди, когда узнали, что они с Максимом снова вместе.

В общей сложности, вместе они прожили семь лет. Сначала он держался, не бил. Потом все пошло по накатанной. Это называется — бытовое насилие. Когда поднять руку на женщину — в порядке вещей, норма жизни.

Не меньше пяти раз за это время муж избивал Галину до потери сознания, так, что она, не привыкшая жаловаться, все же написала заявление в полицию. Думала — подействует. Да где там! Все знают, как у нас относятся к подобным заявлениям, не говоря уже о том, что в полиции работают мужчины, преимущественно.

— Помиритесь! — говорили ей в полиции. — Чего народ смешить, сор из избы выносить.

Самое страшное, что так оно потом и происходило. Она в самом деле мирилась с мужем, и не уходила от него, потому что… Да, как ни странно это звучит, потому что она любила его. И даже сейчас, после того, как убила, любит. Может быть, еще больше.

— Мы когда познакомились, у меня молодой человек был. Но Максим меня у него отбил. Жалела я его очень. Он без родителей рос. С бабушкой. Ничего хорошего в жизни не видел, говорил, что я для него все… Знаете, в нем как будто было два человека, — на слове «было» Галя запинается, и начинает рыдать навзрыд… — Один очень ласковый, заботливый, хороший такой… А иногда он как с цепи срывался. И это был уже не он, другой… И что бы я ни делала, этот другой меня бил…

Иногда между мужчиной и женщиной случаются странные истории, умом которых не понять.

— Подсудимая, вы помните день, когда вы убили своего супруга? — снова спрашивает судья. — Где лежал нож?..

Смешной вопрос — где лежал нож. Нож лежал там, где ему положено. На кухонном столе. Маленький такой ножик, за десять минут до трагедии Галя резала сыр.

Нож для резки сыра

Это случилось вечером, 11 марта. У Максима был выходной, и пить он начал, как водится, накануне. Спать лег пьяным, утром встал — выпил водки, с обеда — пиво, потом пришел сосед. С соседом пошли за пивом вместе, вернулись, и праздник начался вновь…

Все эти детали зафиксированы в уголовном деле. Сосед — главный свидетель произошедшего. Человек, который мог все предотвратить, но у нас же не принято лезть в разборки мужа и жены, традиции такие, убийственные.

Галина крутилась по хозяйству. Рядом бегала дочка, двух лет от роду. Сосед тоже пришел с ребенком, как говорится, ничто не предвещало. Мужчины выпивали, беседовали про рыбалку, дети играли в куклы. Галя готовила обед.

К вечеру сосед увел ребенка домой, но вскоре вернулся снова. Количество выпитого за день неизбежно должно было во что-то вылиться. Так и произошло. У Максима зазвонил телефон. Он вышел из квартиры, стал с кем-то разговаривать, так, чтобы Галина не слышала.

Любая жена задала бы вопрос. С кем?

В ответ послышалось нецензурное: пошла ты… Мол, не твое дело.

— Почему ты так со мной разговариваешь? — спросила Галя.

— Он сказал ей — заткись. И назвал ее, простите, «пидораска», — рассказывает адвокат Елена Соловьева. — Эти малоприятные подробности важны, потому что именно они рисуют картину дальнейших событий. На что Галина ответила: если ты мать своих детей называешь пидораской, то тогда кто ты такой?..

Именно эту фразу Галине Каторовой сейчас вменяют как «провокативное поведение». В смысле, если оскорбляет муж — молчи и терпи. Иначе — сама виновата.

Так что Галина сама виновата в том, что после этих ее слов муж сначала ударил ее кулаком в лицо. Потом ногой в живот. Потом озверел, схватил за волосы, намотал их на кулак, и начал бить… Заколка слетела и сломалась. Полиция нашла осколки заколки под мойкой, но к делу, в качестве вещдока, почему-то сразу не приобщила…

Благо, вмешался сосед, Павел, который все это видел. Попытался оттащить буйного собутыльника от жены, скорчившейся на полу.

— Ты чего лезешь? — рявкнул на него Максим. — Моя жена… Сам буду с ней разбираться.

После этих слов Павел пошел на балкон, хотя Галя просила его остаться. Говорила — не уходи, он меня тут убьет. Сосед позвал за собой на балкон Максима.

И он, было, за ним пошел, но посмотрел на плачущую у кухонного стола жену, и бросил зло: «Что ты ноешь!», добавив дальше матом.

— Я ему что-то ответила, не помню что, — рассказывала она в суде. — И он снова на меня набросился… Начал бить, потом схватился за бечевку, на которой висел крестик, душил этой бечевкой, она порвалась, но он продолжил душить, теперь уже руками…Я подумала — сейчас он меня убьет… Не помню, как в руках у меня оказался нож…

Сосед говорит, что не видел, как Галина наносила удары ножом. Когда он услышал хрипы женщины с балкона, забежал в комнату, и увидел, что Максим оседает на пол. А Галина, по его словам, с абсолютно стеклянными глазами, колотит ножом мужа в грудь… Нож он у нее выбил. Но было уже поздно.

Тот, единственный роковой удар — всего их было 11 — уж случился. Видимо, упавший на пол крестик помог сделать это максимально точно. Потому что рукой женщины в той ситуации явно кто-то водил. Попасть крохотным ножиком точно в сердце — задача совершенно невыполнимая при других условиях.

«Не дала себя задушить…»

После того, как сосед выбил из рук Галины нож, он побежал звонить в полицию. Дверь оставил открытой. На шум прибежала соседка, вошла в квартиру, увидела впавшую в ступор Галину и маленькую девочку, которая растерянно бродила по квартире. Галина очнулась, когда соседка взяла дочку на руки и пошла к двери.

— Вы куда ребенка понесли? Отдайте…

Сама взяла Вику, и вышла с ней в коридор. В ступоре стояла на лестничной площадке, пока еще одна соседка не пригласила зайти.

— Вы только дверь закройте на ключ, — попросила Галя. — Боюсь, муж искать будет…

Через некоторое время Галина попросила женщину пойти с ней в квартиру, одна она боялась.

— Мы вошли, и я увидела, что на кухне навзничь лежит мужчина, — рассказывает соседка. — Никакой крови рядом не было. Галина подошла к нему, потормошила, сказала: по-моему, он спит. Потом понесла дочку укладывать спать в комнату.

В тот момент Галя не понимала, что муж ее мертв. Вряд ли она вообще помнила, что здесь произошло двадцать минут назад. Только Галя уложила ребенка спасть, в квартиру зашли врачи и полицейские. Врач начал переворачивать Максима Каторова, и тогда все увидели кровь.

— Тут уже ничем не поможешь, — сказал доктор. — Он мертв.

И тут Галина закричала. Она кричала так, что ее крик услышал весь дом. Об этом крике есть показания многочисленных свидетелей, сотрудников полиции, медиков, которые приехали на вызов.

— Это невозможно сыграть, — рассказывает адвокат. — Галина ложилась рядом с мертвым мужем на пол, стаскивала с него покрывало, целовала, просила, чтобы его спасли… Она по мужу убивалась так, что полицейские забрали из дома не только ножи, но даже ножницы. Опасались, что женщина покончит с собой.

И при этом Галину Каторову, которую увезли на освидетельствование в страшных гематомах по всему телу, обвиняют в умышленном убийстве! Руки, ноги, живот, шея — все было в огромных синяках. Но речи о самообороне почему-то нет. Эту очевидную версию даже никто не рассматривал.

При этом судья задает вопрос — зачем вы остались в квартире после того, как он в первый раз вас избил? Зачем вступали в разговор с пьяным, агрессивным человеком?

— Скажите, куда мне было бежать, когда он меня бил, а я видела на полу Викины ножки? — отвечает Галина. — Разве я могла оставить ребенка с пьяным мужем?

Первый адвокат, не разобравшись, предложил написать явку с повинной. Галина в делах защиты вообще ничего не понимала. Не говоря уже о том, что была в стоянии шока. Сказали подписать явку — подписала.

Когда дело Галины Каторовой попало в руки адвоката Елены Соловьевой, которая уже не один год специализируется на делах, связанных с насилием в отношении женщин, пришлось, по сути, начинать с нуля.

— Стала опрашивать соседей, прошла весь подъезд, — рассказывает Елена Соловьева. — Знаете, полицейские с места происшествия даже заколку сломанную не забрали, и ту порванную веревку с крестиком, которой муж Галину сначала душил… Спасибо хоть, в полиции вспомнили, что действительно находили эти вещдоки, и отказались приобщать.

Благодаря усилиям адвоката, перед Новым годом Галину, отсидевшую к тому моменту в тюрьме 9 месяцев, выпустили под домашний арест. И она, наконец, увидела дочку, которая за это время научилась говорить. И все время спрашивала: «А где мама?».

25 января было первое слушание в суде, где был представлены экспертизы побоев, и показания соседа, видевшего, как муж избивал и душил Галину. Были заслушаны прекрасные характеристики с места работы.

— Галя работает в детском доме, и все сотрудники, как один, говорят про нее, что эта женщина — добрейшей души человек, отзывчивая, часто брала на выходные ребят-детдомовцев, — рассказывает адвокат. — Несмотря на все это, несмотря на маленького ребенка, поведение Каторова, и даже на явку с повинной, прокурор попросил для Галины семь лет лишения свободы.

Вдумайтесь в эту цифру — семь лет! За что? За то, что женщина не дала себя задушить?

Тема необходимой самообороны в суде не звучала вовсе.

Психология жертвы

В истории Галины Каторовой, как в капле воды, видно отношении российского правосудия к проблеме домашнего насилия. Такое впечатление, что проблемы оной и вовсе нет. Или все дело в том, что большинство сотрудников полиции, равно как и судьи и прокуроры — мужчины? И волне себе допускают возможность дать жене леща, при случае?

О чем, вообще, речь, если на судебном заседании прокурор все время твердил о «провокационном поведении» женщины! О том, что она вела себя дерзко, что никакая Галина не жертва, и что это вообще убийство на почве ревности.

Как говорится, дальше ехать некуда…

Конечно, у любого нормального человека может возникнуть вопрос — зачем женщины живут с мужчинами, которые их бьют? Почему не уходят? Ответ на этот вопрос давно дали психологи. Дело в том, что самостоятельно выбраться из этой ситуации женщине практически невозможно.

— Раньше, кроме недоумения, такие женщины у меня ничего не вызывали, — рассказывает адвокат Елена Соловьева. — Но потом, после множества разных тренингов на темы бытового насилия, картина прояснилась. Понимаете, психология жертвы отличается от психологии любого другого человека. Это созависимые отношения, когда людям и вместе плохо, и друг без друга он не могут. У них такой цикл замкнутый происходит — есть стадия напряжения, развития конфликта, есть стадия выплеска насилия, а потом есть пресловутая стадия «медового месяца». И вот эта стадия очень яркая: когда жертве и цветы дарят, и на руках носят, и все прочее…

Максим вел себя именно так. Так же просил прощения, говорил, что дороже Гали у него в жизни никого нет, что он покончит с собой, если она его не простит. Это все такая классика поведения: жертва — агрессор. И бесконечная смена ролей в этом цикле, которая зачастую заканчивается кровавым финалом.

По сути, все участники этого процесса: и жертва, и агрессор, и ребенок, который выступает в так называемой роли спасателя, — должны получать квалифицированную психологическую помощь. Но это в теории. Что происходит на практике, объяснять не надо. То и происходит, что сначала полиция закрывает глаза на побои, а потом вывозит из квартиры труп. Или женщины, или мужчины, кому как повезет…

«Либо я его убью, либо он меня…»

На прошлой неделе адвокату Елене Соловьевой позвонили из района Приморского края. Обращалась женщин, которая рассказала, что прячет у себя сестру, которую муж бьет уже почти десять лет. Наконец возбудили уголовное дело, но сестра боится идти на очную ставку. Говорит, что муж ее потом поймает и прибьет. А еще говорит, что не верит ни в какое возмездие и правосудие. « Все закончится тем, что либо я его убью, либо он меня…». К сожалению, это самый вероятный прогноз развития ситуации.

15 февраля по делу Галины Каторовой будет вынесено решение. Суда присяжных по этой статье не полагается. Прокурор, напомним, требует семь лет.

Семь лет за то, что не дала себя задушить!

Закона против домашнего насилия в России нет.

Лада ГЛЫБИНА